Неточные совпадения
Скотинин. Я никуда не шел, а брожу, задумавшись. У меня такой
обычай, как что заберу
в голову, то из нее гвоздем не выколотишь. У меня, слышь ты, что
вошло в ум, тут и засело. О том вся и дума, то только и вижу во сне, как наяву, а наяву, как во сне.
Как теория, это — очень смешно; но, если б это
вошло в практику и обратилось
в обычай, то было бы вовсе не глупо.
— Этот неуч все так же у вас продолжает
входить невежей, как и прежде, — прошипела на меня Татьяна Павловна; ругательные слова она и прежде себе позволяла, и это
вошло уже между мною и ею
в обычай.
Но Брусков, как темный человек, вполне освоившийся, с
обычаями «темного царства», не
входит ни
в какие соображения.
Последнее
вошло мало-помалу
в обычай, так что с середины зимы сам Мыльников перестал совсем спускаться
в дудку, великодушно предоставив это Оксе.
Луке Никоновичу перевалило уже за тридцать лет;
входя в постоянный возраст, он, по русскому
обычаю, начал вширь добреть, и на его правильном молодом лице постоянно блуждала тихая задумчивость и сосредоточенность.
В столовую быстро
вошел адъютант, который, по заведенному во многих полках
обычаю, обедал всегда у командира. Мягко и развязно позвякивая шпорами, он подошел к отдельному майоликовому столику с закуской, налил себе водки и не торопясь выпил и закусил. Ромашов почувствовал к нему зависть и какое-то смешное, мелкое уважение.
В это время
вошла Мавра Кузьмовна. Она не обнаруживала ни
в лице, ни
в фигуре своей ни малейшего признака смущения. Напротив того, очень спокойно перекрестилась старинным
обычаем и поклонилась мне как-то сухо и чванно, а на Половникова не обратила даже ни малейшего внимания, хотя он несколько раз сряду поклонился ей.
По деревенским
обычаям, обоим супругам была отведена общая спальня,
в которую
войдя после ужина, они хоть и затворились, но комнатная прислуга кузьмищевская, долго еще продолжавшая ходить мимо этой комнаты, очень хорошо слышала, что супруги бранились, или, точнее сказать, Миропа Дмитриевна принялась ругать мужа на все корки и при этом, к удивлению молодых горничных, произнесла такие слова, что хоть бы
в пору и мужику, а Аггей Никитич на ее брань мычал только или произносил глухим голосом...
Приближенная к Прасковье Ивановне прислуга, особенно один старик, любимец покойного ее отца, и старуха, ее нянька, которых преимущественно жаловала госпожа, но с которыми, вопреки тогдашним
обычаям, не
входила она
в короткие сношения, — также ничего не могли сделать.
Вопреки принятому
в сей ресторации
обычаю, он
вошел в столовую, не снимая шляпы, бросил ее на окно и, не удостоивая никого взглядом, сел за стол подле Рославлева.
Когда я
вошел в комнату, она лениво поднялась с дивана и с ленивой улыбкой посмотрела на меня: это была Глашка, только уже не прежняя Глашка, бегавшая по двору
в ситцевых платьях и босиком, а целая Глафира Митревна, одетая
в зеленое шерстяное платье; густо напомаженные волоса были собраны, по заводскому
обычаю, под атласный бабий «шлык», значит Глашка была теперь дамой.
Он знал, что это говорили про него. Он слышал и, как всегда
в минуты искушений, твердил слова: «И не введи нас во искушение» и, опустив голову и глаза, прошел мимо амвона и, обойдя канонархов
в стихарях, проходивших
в это время мимо иконостаса,
вошел в северные двери.
Войдя в алтарь, он, по
обычаю, крестно поклонился, перегибаясь надвое, перед иконой, потом поднял голову и взглянул на игумна, которого фигуру рядом с другой блестящей чем-то фигурой он видел углом глаза, не обращаясь к ним.
На другое утро я, напившись чаю и не отпросившись у мадмуазель Фрикэ, отправился
в людскую избу. Мне хотелось опять поболтать со вчерашним чудаком. Не постучавшись
в дверь — этого
обычая у нас и
в заводе не было, — я прямо
вошел в комнату. Я застал
в ней не того, кого я искал, не Пунина, а покровителя его — филантропа Бабурина. Он стоял перед окном, без верхней одежды, широко растопырив ноги, и тщательно вытирал себе голову и шею длинным полотенцем.
— Алейкюм-селям! — произнес хорошо знакомый мне голосок Гуль-Гуль. — Господина нет дома, он уехал с матерью
в соседний аул и не вернется до ночи. Мы одни с сестрой…
Обычай гостеприимства велит нам принять тебя, путник. С именем Аллаха и чистыми помыслами,
входи в нашу саклю.
Гасконцы до сих пор сохранили особенный характер и
обычаи; страсть их к хвастовству
вошла в пословицу.], значительно преувеличивали прелести Сайгона и вообще Кохинхины.
Но, несмотря на то, что мы соблюли
обычай, указанный нам Кириллою, и,
войдя к Ивану Ивановичу Елкину, совершили
в честь его возлияние, путь наш не спорился: мы ехали, разумеется, шагом, делая не более пятидесяти верст
в день, с передневками через два дня
в третий.
В то время
в Петербурге не было продавцов цветов, их надо было доставать из дворцовых оранжерей или же из оранжерей вельмож,
входя в сделку с садовниками и за дорогую цену. Граф не стоял за ценой. Он бросал громадные деньги, и вскоре будуар княжны Людмилы Васильевны стал,
в свою очередь, похож на оранжерею. Княжна действительно любила цветы, и присылка их поклонниками светских красавиц, хотя, конечно, не
в таком количестве, была
в обычае того времени.
Графиня по
обычаю сидела с Беловой за гран-пасьянсом, когда Пьер и Наташа с свертками под мышками
вошли в гостиную.
Второй признак — это косность, нежелание изменять своих привычек и своего положения. За все эти годы,
в то время, как
в других губерниях
вошли в употребление плуги, железные бороны, травосеяние, посевы дорогих растений, садоводство, даже минеральное удобрение, —
в центре всё остается по-старому с сохой, трехпольем, изрезанными делянками
в борону шириной и всеми рюриковскими приемами и
обычаями. Даже переселений всего меньше из черноземного центра.